«БЖ» взялся записывать заметки и замечания, случайно брошенные Гандапасом во время командировок по бескрайней родине и за ее пределами.
Журнал «Бизнес и Жизнь» №77.

Микрокапсула комфорта

В марте и ноябре в Москве особенно мерзко: запоздалые снегопады, поздние или ранние заморозки ночью, слякоть днем. Мы в это время смываемся в Турцию на сборы гольфистов. Конечно, в марте там еще не лето. По ощущениям – примерно май. И нам, приехавшим из промозглой России, кажется, что люди, живущие здесь, — счастливчики. Вот только тем, кто работает в нашем отеле, не кажется, что им капец как повезло в жизни. Оказывается, солнце семь дней в неделю и масса свежих овощей и фруктов – не главный критерий счастья. Многие турки готовы жить на дальнем севере, если там они смогут обеспечить более качественную жизнь себе и своим семьям. Странно? Да нет. Если быть честным с собой, нужно вспомнить, как я сам 12 лет назад смылся из солнечной Одессы в Москву. Для чего? Чтобы сейчас бухтеть по поводу погоды?

Прилетая в солнечные страны отдыхать, мы слишком переоцениваем значение макросреды для ощущения комфорта. На самом деле главнее – микросреда, та капсула вокруг тебя, в которой ты можешь перемещаться по всему миру. Люди, которые могут себе позволить отдохнуть в гольф-отеле, скорей всего, не водители троллейбусов. Они спокойно два раза в год на пару недель могут вывезти сюда ребенка (большинство из приезжих сами не играют), чтобы он взял мастер-класс у главного тренера сборной России по гольфу. Они создали для себя эту микрокапсулу.

Не стоит гнаться за макросредой, эмигрируя, как перелетные птицы, в теплые края в надежде, что там под лучами солнца повезет больше. На самом деле, если ты не меняешь стратегию собственного поведения, на другой земле глобально для тебя ничего не изменится. Если же ты смог себя изменить, то шанс устроиться поудобнее есть в любой точке земного шара.

Тьфу ты

«Тьфу! Турция!» – так мы привыкли говорить об этой стране и о тех, кто в ней живет. Турция – это не Франция и не Италия. Но судьи кто? Мы, небольшая часть населения, у которой благодаря удивительному развитию экономики есть ресурсы, позволяющие пользоваться благами этой страны? Вряд ли. Уровень культуры в плане взаимопомощи у турок точно выше, чем у нас, поэтому не нам кидать в них камни.

Собираясь на отдых в Москве, где в тот момент мела метель, подумать о солнцезащитном креме нам как‑то не пришлось. В итоге в первые же сутки мы обгорели и стали багрового цвета всей семьей. Я решил узнать у портье, где можно купить крем. Когда выяснилось, что ближайший населенный пункт с магазинами находится за тридевять земель, решили – пусть у нас лучше кожа слезет, нежели мы убьем почти целый день, чтобы съездить за кремом. Тогда портье по своей инициативе предложил: «Давайте, когда я вечером поеду домой в город, куплю вам крем. Какой вам?» Я написал название на бумажке и ждал, что он попросит деньги или хотя бы номер моей комнаты спросит, но он только сказал, чтобы я подошел к нему завтра. Когда утром следующего дня я шел мимо, он мне отдал крем, а деньги я занес аж вечером. Для него это немаленькая сумма, и такого рода услуги не входят в его обязанности, но человек не пожалел своего времени и рискнул приличными для себя деньгами. Зачем он это сделал?

Уверен, что портье предложил это рефлекторно – отпечаток профессии. Он включается в проблемы гостей отеля, не задумываясь, решение каких из них входит в его обязанности, а каких нет. Увы, в нашей стране у работников сервиса этого рефлекса нет. Даже в медицинских центрах персонал, который еще в институте давал клятву Гиппократа, не спешит помогать. Или учителя, которые при малейших сложностях с ребенком вызывают родителей, хотя это у них педагогическое образование, это они лучше мамы и папы должны понимать, как решить проблему с воспитанием. Увы, в нашей стране не готовы помогать людям, а вот кинуть камень или сказать «тьфу» – пожалуйста.

Что делали – что сделали

Солдат спит, служба идет – в этом русская ментальность. Когда мы ехали в этот турецкий отель, то знали, что будут некие неудобства, связанные с закрытием на ремонт большей его части. Но мы летели за спортом, поэтому ремонт нас не испугал. Когда в первый день отдыха мы обследовали территорию, ужаснулись: ободранные до бетона стены корпуса, перевернутая земля… Из любопытства спросили у персонала отеля: «Скоро ведь открытие сезона. Как вы успеете?» Нам ответили, что уже через три недели отель будет сверкать. Я сначала не поверил, но когда через три дня мы решили пройтись по территории снова, то не узнали ее. За три дня уже многое изменилось. Из нашего номера по приезде мы видели бассейн со спущенной водой и раскуроченной деревянной площадкой, а сейчас площадка отполирована и вокруг высажены растения. Вот это темпы. В Москве я живу в доме, который построен три года назад. Рядом с нами строится третья очередь жилого комплекса. И за эти три года ничего не изменилось. Каждый день на стройке вертится огромное количество людей, ездит тяжелая техника, но из месяца в месяц вид из окна не меняется.

А как в Москве убирают снег? Едет огромная уборочная машина, скребет почти голый асфальт, а вокруг суетятся еще человек десять, подкидывая две снежинки в ковш. В итоге за полдня они собирают такую горку снега, которую я на даче лопатой убираю за полчаса. В Турции же суеты не видно. Нет кучи галдящего народа, не ходят мужики с папиросами во рту, нет показного героизма, вот только результат налицо. Многие русские не направлены на результат, а только на делание, потому что у нас до сих пор получают зарплату не за то, что сделали, а лишь за то, что делали.