EngРадислав Гандапас — самый известный в России специалист по лидерству. Автор9 книги14 фильмовпо лидерству и ораторскому искусству. Самый титулованный бизнес-тренер России, единственный в стране трижды был признан лучшим в профессии по результатам года. Лауреат Книжной премии Рунета 2013.
Интервью для журнала «Chief Time».
Самый титулованный бизнес-тренер страны, о кооперативах вольных творцов, метафизических целях и «предсказании» будущего в смутное время.
Каким вы представляете бизнес XXI века?
Я думаю, мы наблюдаем серьезную перестройку и вступаем в постиндустриальную эпоху, когда использование индустриальных методов производства и продвижения обрекает руководителя на бесконечное сведение концов. Постиндустриальная эпоха предполагает и бестоварное производство, и беззатратные схемы маркетинга, и даже выпуск востребованных товаров, в которых нет насущной потребности. Например, продукты Mac. Люди покупают новый iPhone не потому, что старый сломался, а просто потому что он новый, – и все, этого достаточно. Хотя потребность удовлетворяла уже первая модель.
Есть и те, кто их вообще не покупает.
Есть, но и они пользуются телефонами.
Быстро развивается инфо-бизнес: люди, освоившие схемы распространения информации, за несколько месяцев зарабатывают миллионы на продаже того, что есть в открытом доступе. Они не создают новых продуктов, иногда не имеют образования – просто умело выстраивают сеть из потребителей, которые хотят получать сведения в «упакованном» виде. Уже странно звучит, когда человек собирается выйти на нормальный доход через двадцать лет, построить карьеру… вчерашний день все. Другие условия. Активно развивается «бизнес в бизнесе». В моем офисе каждый человек – бизнес-единица. С каждым – контракт, по которому один предоставляет услуги, а другой их оплачивает. У меня нет наемных работников, которые получают гарантированную зарплату, но ни за что не отвечают. Это паразитизм.
Кооперация вольных творцов?
Да, кооперация вольных творцов.
При этом моя власть как руководителя ограничена: я не требую, чтобы они приходили на работу, но я плачу им за объем, который по контракту оговорен. Человек сам управляет своим временем: если он хочет, может поработать в выходные или удаленно.
Неужели жесткая вертикаль проржавела?
Во многих компаниях – да.
Иерархическая структура мотострелкового полка, похоже, отходит в прошлое – постиндустриальная эпоха предполагает большую степень свободы, большую ответственность и, как следствие, больший доход. Если человек берет под свое крыло целый кусок бизнеса, почему бы мне не платить ему больше? Я думаю, доля таких компаний будет увеличиваться. Не исключаю, что они воплотят несбывшуюся мечту начала ХХ века – кооператив, сообщество людей, объединенных общими интересами, но готовых вкладываться в общее дело сообразно своим потребностям.
«БЖ» взялся записывать заметки и замечания, случайно брошенные Гандапасом во время командировок по бескрайней родине и за ее пределами.
Журнал «Бизнес и Жизнь» №78.
Заехав в Пятигорск по работе, я, как филолог, не мог не посмотреть места, где жил и где на дуэли с Мартыновым погиб Лермонтов. Поехал я после тренинга, то есть вечером, но оказалось, что музей работает всего до 18.00. О чем думают организаторы и работники музея? Они полагают, что жизнь великого поэта интересует только бездельников, которые не работают? Но я не о том. Не попав в домик, где жил Лермонтов, я поехал на место дуэли.
К счастью, туда мне пройти удалось. Было тепло, светило солнце, как, наверное, и в июле 1841 года. Я представил входящих ранним утром в летний лес двух молодых офицеров, понимающих, что выйти из него удастся только одному. Мне вспомнились мемуары Кончаловского, который рассказывал, как его дед, будучи еще молодым, встретил на водах того самого, постаревшего уже, Мартынова и набросился на него с упреками. На это Николай Мартынов отвечал примерно так: «Ребята, если бы не я, то Лермонтова все равно бы убили, потому что он чудовищно раздражал всех своим отвратительным поведением». Нам присуще однобоко смотреть на людей. Да, Лермонтов – гениальный поэт, но для тех, кто был с ним знаком, он был, возможно, невыносимым человеком.
За гениальность, за возраст или за стройные ноги людей прощать нельзя. И вообще, прощение или обида – детская модель реакции. Во взрослые годы мы должны прийти к пониманию, что человек делает лучшее, на что он способен. Если в конфликте он раздражается, взвинчивается, хамит, а не переводит все в шутку, значит, уровень личностного развития не позволяет ему найти грамотного решения. Обижаться на его оскорбления – глупо. Если человек в новой компании непозволительно язвит, значит, он не знает, как иначе выделиться на общем фоне. Когда девушка надевает короткую юбку, леопардовую кофту, замшевые сапоги выше колен, разукрашивает лицо и звенит украшениями, как новогодняя елка, – она так ищет свою любовь, потому что по‑другому не умеет.
«Я обиделся», «я простил» нужно оставить в раннем детстве и понять, что каждый человек хорош настолько, насколько он может.
Недавно в аэропорту один человек пожалел меня: «Радислав, как вы можете выдерживать такую нагрузку? Шесть перелетов за неделю… Надолго ли вас хватит?» Я задумался. Но для меня такой темп нормален. Нормально отдыхать в течение нескольких недель только в аэропорту и самолетах, перелетая из одного города в другой. Нормально приезжать домой в два ночи и в семь вставать, чтобы снова работать. Для меня это нормально. Точно так же нормально, как для кого‑то пять дней в неделю сидеть в офисе с утра до позднего вечера. Если марафонца на 36‑м километре спросить: «Как вы это выдерживаете? Вы ведь, наверное, устали? Вам хочется остановиться?», он очень удивится, потому что бежать ему нетрудно – он вошел в свой ритм.
Возможности нашего организма и психики к адаптации – неисчерпаемы. Марафонцу, который живет в напряженном графике, очень важно как не замедлять темп, так и не ускоряться, ведь то и другое для него – смерть. Первый греческий бегун Фейдиппидес по одной из версий умер как раз потому, что бежал слишком быстро и на дистанции 42 км 195 метров выложился весь и полностью. Есть люди, которые, стремясь к цели, выкладываются на все сто, забывая отдыхать. Хороший марафонец понимает, что это не последняя в его жизни дистанция, поэтому вовремя нужно восстановиться. Грамотный человек должен чередовать работу и отдых. Шесть перелетов за последнюю неделю, несколько десятков тренингов подряд – это была очередная, комфортная для меня дистанция, а сейчас – отдых на даче на две недели. Можно было ограничиться и двумя днями – на свежем воздухе, вдали от цивилизации и за это время восстанавливаешься, но вопрос в том – насколько хватит накопленных сил. Я, как и опытный марафонец, понимаю, что после майских праздников за две недели должен буду объехать семь городов, разбросанных по всей стране, поэтому отдохнуть нужно так, чтобы меня хватило на эту дистанцию. Разумеется, на даче я не собираюсь круглыми сутками гулять по лесу, изображая из себя пенсионера, или лежать на диване и целыми днями смотреть телевизор. Деятельность будет: дел важных, но несрочных много, буду в размеренном темпе делать их. Наконец‑то прочитаю Вольтера, которого закачал в iPad давно.
Все голливудские попытки экранизировать русскую классику для меня всегда оказывались провальными, а вот «Анна Каренина» Джо Райта действительно поразила. Я долгое время избегал смотреть это кино, потому что не хотел в очередной раз наткнуться на американское непонимание русской ментальности и саркастически ухмыляться наивности создателей. Но так как я стараюсь не пропускать фильмы, снятые по классическим произведениям, кому бы они ни принадлежали, я, летя в самолете, посмотрел это кино. Удивительно, но временами я забывал, что смотрю западного автора. Скажу больше, этот фильм раскрыл для меня Толстого заново. Потрясающий Джуд Лоу в роли Алексея Каренина удивил по‑настоящему. Этот фильм смотреть надо вне зависимости от того, какие отношения у вас с классикой и как вы относитесь к Голливуду.
«БЖ» взялся записывать заметки и замечания, случайно брошенные Гандапасом во время командировок по бескрайней родине и за ее пределами.
Журнал «Бизнес и Жизнь» №77.
В марте и ноябре в Москве особенно мерзко: запоздалые снегопады, поздние или ранние заморозки ночью, слякоть днем. Мы в это время смываемся в Турцию на сборы гольфистов. Конечно, в марте там еще не лето. По ощущениям – примерно май. И нам, приехавшим из промозглой России, кажется, что люди, живущие здесь, — счастливчики. Вот только тем, кто работает в нашем отеле, не кажется, что им капец как повезло в жизни. Оказывается, солнце семь дней в неделю и масса свежих овощей и фруктов – не главный критерий счастья. Многие турки готовы жить на дальнем севере, если там они смогут обеспечить более качественную жизнь себе и своим семьям. Странно? Да нет. Если быть честным с собой, нужно вспомнить, как я сам 12 лет назад смылся из солнечной Одессы в Москву. Для чего? Чтобы сейчас бухтеть по поводу погоды?
Прилетая в солнечные страны отдыхать, мы слишком переоцениваем значение макросреды для ощущения комфорта. На самом деле главнее – микросреда, та капсула вокруг тебя, в которой ты можешь перемещаться по всему миру. Люди, которые могут себе позволить отдохнуть в гольф-отеле, скорей всего, не водители троллейбусов. Они спокойно два раза в год на пару недель могут вывезти сюда ребенка (большинство из приезжих сами не играют), чтобы он взял мастер-класс у главного тренера сборной России по гольфу. Они создали для себя эту микрокапсулу.
Не стоит гнаться за макросредой, эмигрируя, как перелетные птицы, в теплые края в надежде, что там под лучами солнца повезет больше. На самом деле, если ты не меняешь стратегию собственного поведения, на другой земле глобально для тебя ничего не изменится. Если же ты смог себя изменить, то шанс устроиться поудобнее есть в любой точке земного шара.
«Тьфу! Турция!» – так мы привыкли говорить об этой стране и о тех, кто в ней живет. Турция – это не Франция и не Италия. Но судьи кто? Мы, небольшая часть населения, у которой благодаря удивительному развитию экономики есть ресурсы, позволяющие пользоваться благами этой страны? Вряд ли. Уровень культуры в плане взаимопомощи у турок точно выше, чем у нас, поэтому не нам кидать в них камни.
Собираясь на отдых в Москве, где в тот момент мела метель, подумать о солнцезащитном креме нам как‑то не пришлось. В итоге в первые же сутки мы обгорели и стали багрового цвета всей семьей. Я решил узнать у портье, где можно купить крем. Когда выяснилось, что ближайший населенный пункт с магазинами находится за тридевять земель, решили – пусть у нас лучше кожа слезет, нежели мы убьем почти целый день, чтобы съездить за кремом. Тогда портье по своей инициативе предложил: «Давайте, когда я вечером поеду домой в город, куплю вам крем. Какой вам?» Я написал название на бумажке и ждал, что он попросит деньги или хотя бы номер моей комнаты спросит, но он только сказал, чтобы я подошел к нему завтра. Когда утром следующего дня я шел мимо, он мне отдал крем, а деньги я занес аж вечером. Для него это немаленькая сумма, и такого рода услуги не входят в его обязанности, но человек не пожалел своего времени и рискнул приличными для себя деньгами. Зачем он это сделал?
Уверен, что портье предложил это рефлекторно – отпечаток профессии. Он включается в проблемы гостей отеля, не задумываясь, решение каких из них входит в его обязанности, а каких нет. Увы, в нашей стране у работников сервиса этого рефлекса нет. Даже в медицинских центрах персонал, который еще в институте давал клятву Гиппократа, не спешит помогать. Или учителя, которые при малейших сложностях с ребенком вызывают родителей, хотя это у них педагогическое образование, это они лучше мамы и папы должны понимать, как решить проблему с воспитанием. Увы, в нашей стране не готовы помогать людям, а вот кинуть камень или сказать «тьфу» – пожалуйста.
Солдат спит, служба идет – в этом русская ментальность. Когда мы ехали в этот турецкий отель, то знали, что будут некие неудобства, связанные с закрытием на ремонт большей его части. Но мы летели за спортом, поэтому ремонт нас не испугал. Когда в первый день отдыха мы обследовали территорию, ужаснулись: ободранные до бетона стены корпуса, перевернутая земля… Из любопытства спросили у персонала отеля: «Скоро ведь открытие сезона. Как вы успеете?» Нам ответили, что уже через три недели отель будет сверкать. Я сначала не поверил, но когда через три дня мы решили пройтись по территории снова, то не узнали ее. За три дня уже многое изменилось. Из нашего номера по приезде мы видели бассейн со спущенной водой и раскуроченной деревянной площадкой, а сейчас площадка отполирована и вокруг высажены растения. Вот это темпы. В Москве я живу в доме, который построен три года назад. Рядом с нами строится третья очередь жилого комплекса. И за эти три года ничего не изменилось. Каждый день на стройке вертится огромное количество людей, ездит тяжелая техника, но из месяца в месяц вид из окна не меняется.
А как в Москве убирают снег? Едет огромная уборочная машина, скребет почти голый асфальт, а вокруг суетятся еще человек десять, подкидывая две снежинки в ковш. В итоге за полдня они собирают такую горку снега, которую я на даче лопатой убираю за полчаса. В Турции же суеты не видно. Нет кучи галдящего народа, не ходят мужики с папиросами во рту, нет показного героизма, вот только результат налицо. Многие русские не направлены на результат, а только на делание, потому что у нас до сих пор получают зарплату не за то, что сделали, а лишь за то, что делали.
Интервью в Томске. Эфир телепрограммы «Крупным планом»
Интервью телеканалу «Москва Доверие» от 15.03.2013 г.
Радислав Гандапас рассказывает о пути от учителя русского языка до самого титулованного бизнес-тренера России, состоянии счастья и непрерывном развитии.
