Глава из книги «Речи, которые изменили Россию»

Роман Андреевич Руденко

Роман Андреевич Руденко родился в 1907 году в Черниговской области (Украина) в крестьянской семье. Окончил Московскую юридическую школу. Работал следователем. Затем — прокурором. В 1944 году назначен Прокурором Украинской ССР. После Великой Победы ему было поручено выступить Главным обвинителем от Советского Союза на Нюрнбергском процессе. После ХХ съезда КПСС занимался вопросами реабилитации жертв сталинских репрессий. Умер 1981 году. Похоронен со всеми почестями в Москве на Новодевичьем кладбище.

Имя Романа Руденко стало известно всему миру в дни международного судебного процесса по делу бывших руководителей гитлеровской Германии, который проходил с 20 ноября 1945 по 1 октября 1946 года в Международном военном трибунале в Нюрнберге. Отсюда и название — Нюрнбергский процесс.

Перед судом предстали 24 человека, в том числе главнокомандующий военно-воздушными силами Германии Герман Геринг, заместитель Гитлера по руководству нацистской партией Рудольф Гесс, министр иностранных дел Иоахим фон Риббентроп, один из главных идеологов нацизма, рейхсминистр по делам Восточных территорий Альфред Розенберг, руководитель РСХА Эрнст Кальтенбрунер, главнокомандующий военно-морским флотом Германии Карл Дениц.

За месяц до начала процесса каждому из них было вручено обвинительное заключение с просьбой написать свое отношение к этому обвинению. Интересны комментарии некоторых обвиняемых: Геринг: «Победитель — всегда судья, а побежденный — обвиняемый!»; Гесс: «Я ни о чем не сожалею»; Розенберг: «Я отвергаю обвинение в „заговоре“. Антисемитизм являлся лишь необходимой оборонительной мерой»; Франк: «Я рассматриваю данный процесс как угодный Богу высший суд, призванный разобраться в ужасном периоде правления Гитлера и завершить его»; Штрайхер: «Данный процесс — триумф мирового еврейства»; Заукель: «Пропасть между идеалом социалистического общества, вынашиваемым и защищаемым мною, в прошлом моряком и рабочим, и этими ужасными событиями — концентрационными лагерями — глубоко потрясла меня»; Папен: «Обвинение ужаснуло меня, во-первых, осознанием безответственности, в результате которой Германия оказалась ввергнута в эту войну, обернувшуюся мировой катастрофой, а во-вторых, теми преступлениями, которые были совершены некоторыми из моих соотечественников. Последние необъяснимы с психологической точки зрения. Мне кажется, во всем виноваты годы безбожия и тоталитаризма. Именно они и превратили Гитлера в патологического лжеца»; Зейсс-Инкварт: «Хочется надеяться, что это — последний акт трагедии Второй мировой войны»; Шпеер: «Процесс необходим. Даже авторитарное государство не снимает ответственности с каждого в отдельности за содеянные ужасные преступления»; Фриче: «Это самое ужасное обвинение всех времен. Ужаснее может быть лишь одно: грядущее обвинение, которое предъявит нам немецкий народ за злоупотребление его идеализмом».

Международный военный трибунал был сформирован на паритетных началах из представителей четырех держав: Советского Союза, США, Великобритании и Франции. Каждая страна направила своего обвинителя. Всего было проведено 216 судебных слушаний, председателем суда был представитель Великобритании.
Подсудимым были предъявлены, в частности, следующие обвинения:

• Агрессивная война против всего мира.
• Вторжение Германии на территорию СССР в нарушение пакта о ненападении.
• Убийства и жестокое обращение с гражданским населением на оккупированных территориях и в открытом море.
• Увод гражданского населения оккупированных территорий в рабство.
• Убийства и жестокое обращение с военнопленными и военнослужащими.
• Бесцельные разрушения больших и малых городов и деревень, опустошения, не оправданные военной необходимостью.
• Германизация оккупированных территорий.
• Преследования, унижения, порабощение, пытки, убийства людей.

Международный военный трибунал приговорил:

• К смертной казни через повешение: Геринга, Риббентропа, Кайтеля, Кальтенбруннера, Розенберга, Франка, Фрика, Штрайхера, Заукеля, Зейсс-Инкварта, Бормана (заочно), Йодля.
• К пожизненному заключению: Гесса, Функа, Редера.
• К 20 годам тюремного заключения: Шираха, Шпеера.
• К 15 годам тюремного заключения: Нейрата.
• К 10 годам тюремного заключения: Деница.
• Оправданы: Фриче, Папен, Шахт.

Ряд осужденных подали прошения: Геринг, Гесс, Риббентроп, Заукель, Йодль, Кейтель, Зейсс-Инкварт, Функ, Дениц и Нейрат — о помиловании;
Редер — о замене пожизненного заключения смертной казнью; Геринг,
Йодль и Кейтель — о замене повешения расстрелом, если просьбу о помиловании не удовлетворят. Все эти ходатайства были отклонены.

15 августа 1946 года американское управление информации опубликовало обзор проведенных опросов, согласно которым подавляющее число самих немцев (около 80 процентов) считало Нюрнбергский процесс справедливым, а виновность подсудимых неоспоримой; около половины опрошенных ответили, что подсудимым должен быть вынесен смертный приговор; только четыре процента отозвались о процессе отрицательно.

Смертные казни были приведены в исполнение в ночь на 16 октября 1946 года в спортзале Нюрнбергской тюрьмы. Геринг отравился в тюрьме незадолго до казни, оставив записку «Фельдмаршалов не вешают» (существует предположение, что капсулу с ядом ему передала жена во время последнего свидания при поцелуе).

Приговор в исполнение приводил американский сержант Джон Вуд — «по собственному желанию». Приговоренные поднимались по 13 деревянным ступенькам к платформе. Повешенный падал во внутренность виселицы, дно которой с одной стороны было завешено темными шторами, а с трех сторон было заставлено деревом, чтобы никто не видел предсмертные муки повешенных. После казни последнего осужденного в зал внесли носилки с телом Геринга, чтобы он занял символическое место под виселицей, а также чтобы журналисты убедились в его смерти. После казни тела положили в ряд. Представители всех союзных держав осмотрели их и расписались на свидетельствах о смерти. Были сделаны фотоснимки каждого тела, одетого и обнаженного. Потом каждый труп завернули в матрац вместе с последней одеждой, которая на нем была, и веревкой, на которой он был повешен, и положили в гроб. Все гробы были опечатаны. В 4 часа утра гробы погрузили в грузовики, накрыли брезентом и повезли в сопровождении военного эскорта. Потом следовали грузовики и охраняющий их джип со специально отобранными солдатами и пулеметом. Конвой проехал по Нюрнбергу и, выехав из города, взял направление на Мюнхен. В Мюнхене владельца крематория заранее предупредили о прибытии трупов «четырнадцати американских солдат». Трупов на самом деле было только одиннадцать, но так сказали затем, чтобы усыпить возможные подозрения персонала крематория. Крематорий окружили. Гробы были распечатаны, тела проверены американскими, британскими, французскими и советскими офицерами, присутствовавшими при казни, для уверенности, что их не подменили по дороге. После этого началась кремация, которая продолжалась весь день. Когда она закончилась, к крематорию подъехал автомобиль, в него положили контейнер с пеплом. Прах развеяли с самолета по ветру. Так закончилась история фашистской Германии, так закончился процесс над ее руководителями, так свершилось правосудие.

Супруга Романа Андреевича Руденко ласково называла мужа Рима, а он ее — Марийка. В феврале 1942 года, когда по просьбе Руденко решался вопрос о направлении его на фронт и разлука была уже неизбежна, он, чтобы успокоить свою Марийку и дочерей, на обороте подаренной фотографии написал: «Как здесь, на снимке, тесно прижавшись друг к другу, сплотилась семья, так и в жизни сплочены мы воедино и навечно. Пройдет время. Закончится война. Залечим раны, нанесенные нам кровавым зверем — фашизмом. Снова забурлится жизнь в советских городах. Зацветут колхозные села. И, собравшись семьей, мы будем вспоминать дни Отечественной войны, октябрь 1941 года, когда нависла угроза над сердцем столицы — Москвой, когда маленькая Лора, надев противогаз, с серьезным видом говорила: «Я сегодня дежурная», а в убежище с гневом ребенка сказала: «Проклятый фашист не дает деткам спать». Все это будет воспоминанием. А сейчас задача — напрячь все силы для выполнения единой цели — разгромить и уничтожить врага! Мужественно перенесем все трудности, временную разлуку и любовь нашу и спаянность еще больше укрепим. Любимым моим и родным — Марийке, Галочке и Лорочке от Римы и папы».

Разумеется, Роман Андреевич Руденко не знал тогда, что ему будет суждено не только «разгромить врага», но и от имени своей семьи, своей страны и всего человечества предъявить этому врагу страшное обвинение.

«Господа судьи! Я приступаю к своей вступительной речи, завершающей первые выступления главных обвинителей на данном процессе, с полным сознанием его величайшего исторического значения. Впервые в истории человечества правосудие сталкивается с преступлениями такого масштаба, вызвавшими такие тяжелые последствия. Впервые перед судом предстали преступники, завладевшие целым государством и самое государство сделавшие орудием своих чудовищных преступлений. Впервые, наконец, в лице подсудимых мы судим не только их самих, но и преступные учреждения и организации, ими созданные, человеконенавистнические «теории» и «идеи», ими распространяемые в целях осуществления давно задуманных преступлений против мира и человечества.

Девять месяцев тому назад под сокрушительными ударами объединенных вооруженных сил англо-советско-американской коалиции пала гитлеровская Германия, терзавшая в течение ряда лет кровавой войны свободолюбивые народы Европы. 8 мая 1945 года гитлеровская Германия вынуждена была сложить оружие, потерпев беспримерное военное и политическое поражение.

Гитлеризм навязал миру войну, которая принесла свободолюбивым народам неисчислимые бедствия и безмерные страдания. Миллионы людей пали жертвами войны, которую зажгли гитлеровские разбойники, возмечтавшие о покорении свободных народов демократических стран и установлении гитлеровской тирании в Европе и во всем мире. Пришел день, когда народы мира требуют справедливого возмездия и суровой кары для гитлеровских палачей, требуют сурового наказания преступников.

Все злодеяния гитлеровских главных военных преступников, всех вместе и каждого в отдельности, будут взвешены вами, господа судьи, со всей тщательностью и вниманием, как этого требует закон — Устав Международного Военного Трибунала, правосудие и наша совесть…

Нет возможности перечислить во вступительной речи преступления, совершенные подсудимыми против человечности. Советское обвинение располагает значительными документальными материалами, которые будут предъявлены суду.

Господа судьи! Я выступаю здесь как представитель Союза Советских Социалистических Республик, принявшего на себя основную тяжесть ударов фашистских захватчиков и внесшего огромный вклад в дело разгрома гитлеровской Германии и ее сателлитов. От имени Советского Союза я предъявляю подсудимым обвинение по всем пунктам статьи шестой Устава Международного Военного Трибунала. Вместе с главными обвинителями Соединенных Штатов Америки, Великобритании и Франции я обвиняю подсудимых в том, что они подготовили и осуществили вероломное нападение на народы моей страны и все свободолюбивые народы. Я обвиняю их в том, что, развязав мировую войну в нарушение основных начал международного права и ими заключенных договоров, они превратили войну в орудие массового истребления мирных граждан, в орудие грабежа, насилий и разбоя.

Я обвиняю подсудимых в том, что, объявив себя представителями ими измышленной расы господ, они всюду, куда проникала их власть, создавали режим произвола и тирании, режим, основанный на попирании элементарных основ человечности. Теперь, когда, в результате героической борьбы Красной Армии и союзных войск гитлеровская Германия сломлена и подавлена, мы не вправе забыть о понесенных жертвах, не вправе оставить без наказания виновников и организаторов чудовищных преступлений.

Во имя священной памяти миллионов невинных жертв фашистского террора, во имя укрепления мира во всем мире, во имя безопасности народов в будущем — мы предъявляем подсудимым полный и справедливый счет. Это — счет всего человечества, счет воли и совести свободолюбивых народов. Пусть же свершится правосудие!»